Немногочисленный пикет «За мир и дружбу между народами» в Екатеринбурге натолкнулся на небывалые препятствия со стороны МОБ, полиции и даже губернатора
Как власти сначала согласовали антивоенную акцию, а потом всеми силами стали препятствовать её проведению
17.01.2022
15 января в Екатеринбурге должен был состояться массовый пикет, целью которого заявлялось выступление «за мир и дружбу между народами».
Пикет в итоге состоялся, но с оговорками – полиция угрозами задержаний заставила демонстрантов уйти с изначально согласованного места, а затем и на новом месте буквально не давала покоя, выискивая нарушения самых разных законов и предъявляя претензии собравшимся в их нарушении.
Для одного из участников акции в итоге пикет завершился доставлением в отдел полиции по подозрению в краже собственного велосипеда, ещё на одного составили протокол за курение в парке.
Идея организовать акцию возникла у екатеринбургских активистов в ответ на усиление военной риторики со стороны властей России и ряда других стран, наблюдающейся в последнее время. Причинами, по словам заявителей, стали как нарастание напряжённости между Россией и НАТО, так и направление войск ОДКБ на подавление массовых беспорядков внутри Казахстана (решение о проведении акции было принято, когда ещё не было понятно, что силы ОДКБ быстро уйдут из этой страны).
В первый же рабочий день 2022 года, 10 января, в министерство общественной безопасности (МОБ) было подано уведомление о проведении двух публичных мероприятий – массового пикета 15 января и митинга 22 января. Это было обусловлено тем, что по закону уведомление о митинге нужно подавать не позднее, чем за 10 дней до дня его проведения, и уик-энд первой рабочей недели в эти сроки никак не укладывался. А вот о пикете можно уведомить хоть за три дня.
В проведении митинга МОБ отказало, посчитав, что его тема не соответствует Конституции РФ (сейчас активисты судятся, оспаривая этот ответ), а вот пикет провести разрешило — уже на следующий день прислав письмо о том, что акцию проводить можно, поскольку заявленное число её участников менее 100 человек, а местом проведения указан сквер на 8 марта — Большакова, включённый в перечень так называемых гайд-парков (утверждённый правительством Свердловской области список мест, где публичные мероприятия численностью до 100 человек можно проводить без уведомления)
Символично, что организатором акции 15 января стал преподаватель иностранных языков из УрГПУ Александр Клокунов, которого тема международных отношений касается непосредственным образом – сейчас он, помимо преподавания в университете, работает в бюро переводов, а ранее возглавлял туристическую фирму, привлекавшую на Урал иностранных туристов.
Мероприятие приближалось без особой агитационной кампании и не обещало быть многочисленным, однако во властных кабинетах то ли испугавшись событий в Казахстане, то ли не захотев разбавлять новостную повестку недели, на которой прошла пресс-конференция губернатора, народными протестами, решили пикету всячески противодействовать. Очевидно, что для срыва мероприятия приготовили сразу несколько вариантов и задействовали немалые ресурсы.
Накануне пикета, 14 января правительство Свердловской области, с 2016 года возглавляемое губернатором Евгением Куйвашевым, внезапно решило изменить перечень специально отведённых мест для публичного выражения общественного мнения, и исключить из него один пункт (из 81). По странному совпадению в утратившей силу строке №23 значился именно сквер на 8 марта — Большакова в Екатеринбурге, в котором и был запланирован пикет.
В предыдущий раз в данное постановление вносились изменения почти пять лет назад – в марте 2017 года, когда из перечня гайд-парков исключили площадку у Дворца молодёжи – вероятно, в связи с тем, что близился Чемпионат мира по футболу, и власти не хотели видеть протестные мероприятия вблизи Центрального стадиона. Парк XXII партсъезда этим постановлением был заменён как раз на сквер на 8 марта – Большакова.
Редакция «Вечерних ведомостей» сделала запрос, чем было мотивировано желание областных властей убрать этот сквер из перечня гайд-парков. Пока мы не получили на него ответ, позволим себе предположить, что это решение связано именно с анонсированной акцией. По крайней мере других логичных объяснений такому поведению властей нет (постановление, к слову, имеет номер 1-ПП, то есть стало первым изданным областным правительством в 2022 году).
Вечером того же дня на почту Александру Клокунову пришло письмо из МОБ, информирующее о том, что выбранное для проведения акции место исключено из перечня гайд-парков, а значит, проведение мероприятия осуществляется в порядке, установленном ФЗ №54 «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях».
Впрочем, письмо из МОБ не содержало прямого запрета на проведение мероприятия. Да и истолковать его можно было, в том числе, как согласование – ведь в соответствии с ФЗ №54 для изменения времени или места проведения мероприятия министерство обязано было в течение трёх дней со дня получения уведомления обосновать необходимость этих изменений и направить эти возражения организатору. Трёхдневный срок по закону истёк 12 января, и в течение этого времени никаких возражений от МОБ организатору не поступило.
Видимо поэтому в тот же день была предпринята попытка повлиять на организатора другим способом – на работу к Клокунову пришли полицейские и передали его коллегам повестку о том, что он должен явиться на опрос по некоему уголовному (судя по отсылке на статью 113 УПК) делу, причём явиться в 10 часов утра следующего дня – как раз перед проведением пикета.
Клокунов рассказал «Вечерним ведомостям», что перезвонил по указанному в повестке номеру и сказал полицейскому, что не может явиться в указанное время, поскольку менее чем через два часа должен как организатор ехать на законный пикет, предложив перенести на более позднее время. На что, по словам Клокунова, полицейский ответил, что после этого времени «уже не надо».
Когда участники антивоенного пикета начали подтягиваться к месту его проведения, перед ними предстала ещё одна интересная картина – сквер на всём протяжении от КРК «Уралец» до 8 марта оказался огорожен секциями переносного забора, по нему ходили люди в жилетах «служба охраны», территорию патрулировали несколько полицейских. На вопросы о том, зачем огородили сквер, как «охранники», так и полицейские отвечали, что сделано это для проведения ярмарки.
При этом ни киосков, ни какого-либо другого оборудования для ярмарки в сквере не было. Как не было и торговцев. Ни 15 января, ни на следующий день. Не говоря уж о том, что вряд ли екатеринбуржцы вспомнят, когда в последний раз на этом месте проводилась ярмарка.
Тем не менее пикетчики с флагами и плакатами начали размещаться с края сквера, выходящего на улицу 8 марта. В общей сложности к началу первого часа дня (пикет был заявлен на 12:00) подтянулось около 50 человек. Однако прибывшие на место полицейские стали предупреждать о том, что данная площадка исключена из перечня гайд-парков, и если собравшиеся развернут плакаты, последуют задержания.
После нескольких минут препирательств с полицией и взаимных претензий в нарушении закона демонстранты решили не испытывать судьбу и пойти проводить пикет в другой гайд-парк – «Собачий парк» или парк 50-летия ВЛКСМ на углу улиц Ясная – Шаумяна, который пока ещё из перечня для проведения публичных мероприятий не исключили. Часть пришедших, правда, не пошла на новое место и разошлась по домам.
В итоге вместо пикета получилось нечто наподобие шествия – порядка 20 минут колонна из полусотни человек перемещалась от 8 марта до Шаумяна в сопровождении полицейских.
По прибытию на новое место пикета прозвучали новые претензии от полиции – теперь Антона Трошина, взявшего на себя функции по организации обеспечения безопасности пикетчиков, не устроило то, что демонстранты якобы встали не на территории парка, а на тротуаре, который не является частью парка. Трошин заявил, что собравшимся необходимо проследовать в парк.
Впрочем, судя по публичной кадастровой карте, участники пикета изначально встали на территории парка. Кроме того, на этом же месте месяц назад проводился митинг в поддержку «Мемориала»*, согласованный МОБом так же в парке 50-летия ВЛКСМ, и расположение там демонстрантов тогда не вызвало претензий со стороны правоохранителей. Но сейчас организатор после недолгих препирательств и выкриков «Позор!» всё же подчинился требованиям представителя государства, хоть они, как выяснилось, и были необоснованными.
Но и после того как демонстранты отошли от перекрёстка Шаумяна – Ясная, полицейские претензии не закончились – теперь Трошин заявил, что они стоят на территории религиозного учреждения (методистской церкви по адресу Шаумяна, 82 — прим. ред.), и должны покинуть эту территорию, иначе нарушат закон.
Сложилось впечатление, что целью полицейских было выдавить участников пикета с оживлённого перекрёстка подальше вглубь парка — с глаз долой от проезжающих мимо горожан и гостей Екатеринбурга.
Однако и когда пикет переместился вглубь парка, претензии со стороны полицейских не прекратились – теперь они заявили, что участники пикета не соблюдают масочный режим, а также социальную дистанцию, и пригрозили штрафами по статье 20.6.1 КоАП. Скрипя зубами, но даже «безмасочные» пикетчики натянули на лица маски. Отметим, что у некоторых из полицейских, в том числе у сотрудников центра «Э» в гражданском на лице в тот момент не было масок, либо они были надеты неправильно – даже не закрывая нос, однако после прозвучавших требований своих коллег в адрес пикетчиков, и они в большинстве натянули маски.
А полицейских вместе с другими представителями государства собралось немало – едва ли не больше, чем самих пикетчиков. На парковке за методистской церковью стояло несколько патрульных автомобилей и автобус, полный полицейских. За антивоенным пикетом наблюдал и замминистра общественной безопасности Александр Клешнин, рядом с домом которого в этот день проходило другое протестное мероприятие – сход граждан против строительства автомойки на месте обещанного сквера.
После того, как пикетчики надели маски и отошли друг от друга на социальную дистанцию, полицейские не оставили попыток найти другие нарушения с их стороны, периодически заявляя, что собравшиеся мешают проходу граждан.
Затем Трошин подошёл к одному из активистов и заявил, что его плакат не соответствует тематике мероприятия. Почему полицейский так посчитал, осталось загадкой, особенно учитывая то, что мероприятие проводилось в гайд-парке, изначальное уведомление с озвученной темой мероприятия письмом МОБ от 14 января (на которое ссылались полицейские, трактуя его как отказ в проведении пикета) вроде как было отклонено, и значит, эта тема вообще не должна приниматься во внимание. По идее в такой ситуации только организатор определяет тему мероприятия, организатор же и решает, какой плакат соответствует ей, а какой нет. Но полиция решила, что плакат нарушает закон, даже не спрашивая организатора, и после недолгих споров мужчина свернул агитматериал.
Но и даже когда пикетчики никому не мешали, а часть из них уже и вовсе ушла с мероприятия, полицейские нашли ещё к чему придраться – стоявший в сугробе велосипед якобы вызвал у них подозрения, что является угнанным. Они спросили у собравшихся, чей это велосипед, после чего хозяин двухколёсного транспортного средства, правозащитник Сергей Зыков, подошёл к нему и спросил у полицейских, в чём, собственно, подозрения.
На что старший лейтенант Юнусов ответил ему, что велосипед имеет признаки угона. Заявления находящихся рядом людей, что этот велосипед действительно принадлежит Зыкову, на стражей порядка действия не возымели, и они задержали правозащитника, отведя в патрульный автомобиль. Туда же, хоть и с трудом, запихали его велосипед. Зыкова доставили в отдел полиции №5, однако его велосипед по приметам не был похож ни на один из угнанных, и в итоге его отпустили.
В разговоре с veved.ru Зыков сказал, что уже в отделе у него силой выхватили телефон и диктофон, а когда вернули, диктофон оказался без SD-карты. По этому поводу он написал заявление в том же 5-м отделе полиции.
«Нейтрализовав» Зыкова, стражи порядка не остановились – стоило одному из участников, стоявшему, правда, без плаката, закурить, как на его оформили протокол за курение в общественном месте. Мужчину продержали в патрульном автомобиле до тех пор, пока пикет не закончился – когда он вышел, все участники уже разошлись.
Ещё одну участницу полицейские обвинили в употреблении нецензурной брани, и тоже намеревались составить протокол, но она утверждала, что сказала лишь слово «капец» и подполковник Трошин ограничился проверкой её паспорта. Впрочем, как показывает практика, это не гарантия, что протокол на неё не составят в дальнейшем.
Больше задержаний не было. Мероприятие завершилось около двух часов дня – изрядно замёрзшие его участники, достоявшие до конца, спешно пошли отогреваться в ближайшие кафе.
В случае с пикетом 15 января даже для протестных мероприятий власти повели себя весьма странно. Редко когда можно было наблюдать от сотрудников МОБ и полицейских столь пристальное внимание к участникам пикетов и митингов. Ещё неделю назад в сквере на Большакова проходил групповой пикет против «цифрового концлагеря» примерно такой же численности, который обошёлся без эксцессов. Скорее всего, антивоенный пикет прошёл бы примерно так же, учитывая то, что большинство его участников – завсегдатаи протестных мероприятий Екатеринбурга, хорошо знакомые местной полиции, и не замеченные в провокациях или каких-либо агрессивных действиях. Но столь ярым противодействием мероприятию власти сделали всё, чтобы оно вышло незаурядным.
Кандидат юридических наук Юлия Федотова, у которой был успешный опыт оспаривания в суде отказов в проведении публичных мероприятий, по просьбе «Вечерних ведомостей» прокомментировала фактический запрет проводить пикет в сквере на 8 марта – Большакова с юридической точки зрения.
Юрист Вера Мангилева, являющаяся также одним из заявителей митинга 22 января, обратила внимание на то, что при воспрепятствовании проведению пикета полицейские и МОБовцы вообще руководствовались не вступившим в силу правительственным постановлением, поскольку в соответствии с областным законом о правовых актах, постановления, касающиеся прав и свобод граждан, вступают в силу только через 10 дней после их опубликования.
Мангилева, а также ряд других участников сорванного 15 января пикета намерены обращаться с жалобами на силовиков в суд и прокуратуру, а также писать заявление в СК на совершение уголовного преступления, предусмотренного статьей 149 УК РФ («Воспрепятствование проведению собрания, митинга, демонстрации, шествия, пикетирования или участию в них»).
Если Мангилева права, то, выходит, что и митинг 22 января активисты на вполне законных основаниях могут провести в сквере на Большакова, поскольку в законную силу постановление, исключающее этот сквер из перечня гайд-парков, вступит только 24 января.
Впрочем, российские суды уже давно в таких случаях встают не на сторону граждан, а на сторону исполнительной власти – даже если любому обывателю нарушение закона с её стороны кажется очевидным. Сегодня, к слову, у активистов в 16:00 как раз началось заседание в Ленинском районном суде Екатеринбурга по оспариванию отказа провести митинг 22 января на площади Труда.
Еще больше фото и видео с акции вы можете найти в нашем телеграм-канале. Там мы вели трансляцию с акции.
* Организация внесена Минюстом РФ в реестр НКО-иноагентов
Пикет в итоге состоялся, но с оговорками – полиция угрозами задержаний заставила демонстрантов уйти с изначально согласованного места, а затем и на новом месте буквально не давала покоя, выискивая нарушения самых разных законов и предъявляя претензии собравшимся в их нарушении.
Для одного из участников акции в итоге пикет завершился доставлением в отдел полиции по подозрению в краже собственного велосипеда, ещё на одного составили протокол за курение в парке.
Ради чего акция?
Идея организовать акцию возникла у екатеринбургских активистов в ответ на усиление военной риторики со стороны властей России и ряда других стран, наблюдающейся в последнее время. Причинами, по словам заявителей, стали как нарастание напряжённости между Россией и НАТО, так и направление войск ОДКБ на подавление массовых беспорядков внутри Казахстана (решение о проведении акции было принято, когда ещё не было понятно, что силы ОДКБ быстро уйдут из этой страны).
В первый же рабочий день 2022 года, 10 января, в министерство общественной безопасности (МОБ) было подано уведомление о проведении двух публичных мероприятий – массового пикета 15 января и митинга 22 января. Это было обусловлено тем, что по закону уведомление о митинге нужно подавать не позднее, чем за 10 дней до дня его проведения, и уик-энд первой рабочей недели в эти сроки никак не укладывался. А вот о пикете можно уведомить хоть за три дня.
В проведении митинга МОБ отказало, посчитав, что его тема не соответствует Конституции РФ (сейчас активисты судятся, оспаривая этот ответ), а вот пикет провести разрешило — уже на следующий день прислав письмо о том, что акцию проводить можно, поскольку заявленное число её участников менее 100 человек, а местом проведения указан сквер на 8 марта — Большакова, включённый в перечень так называемых гайд-парков (утверждённый правительством Свердловской области список мест, где публичные мероприятия численностью до 100 человек можно проводить без уведомления)
Письмо МОБ от 11 января 2022 года с разрешением провести акцию
Символично, что организатором акции 15 января стал преподаватель иностранных языков из УрГПУ Александр Клокунов, которого тема международных отношений касается непосредственным образом – сейчас он, помимо преподавания в университете, работает в бюро переводов, а ранее возглавлял туристическую фирму, привлекавшую на Урал иностранных туристов.
Мероприятие приближалось без особой агитационной кампании и не обещало быть многочисленным, однако во властных кабинетах то ли испугавшись событий в Казахстане, то ли не захотев разбавлять новостную повестку недели, на которой прошла пресс-конференция губернатора, народными протестами, решили пикету всячески противодействовать. Очевидно, что для срыва мероприятия приготовили сразу несколько вариантов и задействовали немалые ресурсы.
Вариант №1 – подключение губернатора
Накануне пикета, 14 января правительство Свердловской области, с 2016 года возглавляемое губернатором Евгением Куйвашевым, внезапно решило изменить перечень специально отведённых мест для публичного выражения общественного мнения, и исключить из него один пункт (из 81). По странному совпадению в утратившей силу строке №23 значился именно сквер на 8 марта — Большакова в Екатеринбурге, в котором и был запланирован пикет.
Постановление, подписанное губернатором Куйвашевым 14 января 2022 года – за день до пикета
В предыдущий раз в данное постановление вносились изменения почти пять лет назад – в марте 2017 года, когда из перечня гайд-парков исключили площадку у Дворца молодёжи – вероятно, в связи с тем, что близился Чемпионат мира по футболу, и власти не хотели видеть протестные мероприятия вблизи Центрального стадиона. Парк XXII партсъезда этим постановлением был заменён как раз на сквер на 8 марта – Большакова.
Редакция «Вечерних ведомостей» сделала запрос, чем было мотивировано желание областных властей убрать этот сквер из перечня гайд-парков. Пока мы не получили на него ответ, позволим себе предположить, что это решение связано именно с анонсированной акцией. По крайней мере других логичных объяснений такому поведению властей нет (постановление, к слову, имеет номер 1-ПП, то есть стало первым изданным областным правительством в 2022 году).
Вечером того же дня на почту Александру Клокунову пришло письмо из МОБ, информирующее о том, что выбранное для проведения акции место исключено из перечня гайд-парков, а значит, проведение мероприятия осуществляется в порядке, установленном ФЗ №54 «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях».
Письмо МОБ, которое Клокунов обнаружил в своей почте в день проведения пикета 15 января
Вариант №2 – вызов в полицию организатора по некоему уголовному делу
Впрочем, письмо из МОБ не содержало прямого запрета на проведение мероприятия. Да и истолковать его можно было, в том числе, как согласование – ведь в соответствии с ФЗ №54 для изменения времени или места проведения мероприятия министерство обязано было в течение трёх дней со дня получения уведомления обосновать необходимость этих изменений и направить эти возражения организатору. Трёхдневный срок по закону истёк 12 января, и в течение этого времени никаких возражений от МОБ организатору не поступило.
Видимо поэтому в тот же день была предпринята попытка повлиять на организатора другим способом – на работу к Клокунову пришли полицейские и передали его коллегам повестку о том, что он должен явиться на опрос по некоему уголовному (судя по отсылке на статью 113 УПК) делу, причём явиться в 10 часов утра следующего дня – как раз перед проведением пикета.
Повестка, которую полицейские принесли Клокунову на работу накануне пикета
Клокунов рассказал «Вечерним ведомостям», что перезвонил по указанному в повестке номеру и сказал полицейскому, что не может явиться в указанное время, поскольку менее чем через два часа должен как организатор ехать на законный пикет, предложив перенести на более позднее время. На что, по словам Клокунова, полицейский ответил, что после этого времени «уже не надо».
Вариант №3 – воображаемая ярмарка
Когда участники антивоенного пикета начали подтягиваться к месту его проведения, перед ними предстала ещё одна интересная картина – сквер на всём протяжении от КРК «Уралец» до 8 марта оказался огорожен секциями переносного забора, по нему ходили люди в жилетах «служба охраны», территорию патрулировали несколько полицейских. На вопросы о том, зачем огородили сквер, как «охранники», так и полицейские отвечали, что сделано это для проведения ярмарки.
При этом ни киосков, ни какого-либо другого оборудования для ярмарки в сквере не было. Как не было и торговцев. Ни 15 января, ни на следующий день. Не говоря уж о том, что вряд ли екатеринбуржцы вспомнят, когда в последний раз на этом месте проводилась ярмарка.
Территорию, по словам охранников, огородили под ярмарку, однако торговцев никто так и не увидел, а в гражданской «Газели» сидели полицейские. Фото:Александр Милев
Тем не менее пикетчики с флагами и плакатами начали размещаться с края сквера, выходящего на улицу 8 марта. В общей сложности к началу первого часа дня (пикет был заявлен на 12:00) подтянулось около 50 человек. Однако прибывшие на место полицейские стали предупреждать о том, что данная площадка исключена из перечня гайд-парков, и если собравшиеся развернут плакаты, последуют задержания.
Заместитель начальника полиции по охране общественного порядка городского УМВД Александр Кашигин перед началом мероприятия заявил, что оно незаконно. Видео: Александр Клокунов
После нескольких минут препирательств с полицией и взаимных претензий в нарушении закона демонстранты решили не испытывать судьбу и пойти проводить пикет в другой гайд-парк – «Собачий парк» или парк 50-летия ВЛКСМ на углу улиц Ясная – Шаумяна, который пока ещё из перечня для проведения публичных мероприятий не исключили. Часть пришедших, правда, не пошла на новое место и разошлась по домам.
Начальник ОИАЗ городского УМВД подполковник Антон Трошин пригрозил собравшимся привлечением к ответственности по статье 20.2 КоАП.
В итоге вместо пикета получилось нечто наподобие шествия – порядка 20 минут колонна из полусотни человек перемещалась от 8 марта до Шаумяна в сопровождении полицейских.
Колонна растянулась вдоль «Собачьего парка» на улице Ясной
Вариант №4 – «итальянская забастовка» полиции на пикете
По прибытию на новое место пикета прозвучали новые претензии от полиции – теперь Антона Трошина, взявшего на себя функции по организации обеспечения безопасности пикетчиков, не устроило то, что демонстранты якобы встали не на территории парка, а на тротуаре, который не является частью парка. Трошин заявил, что собравшимся необходимо проследовать в парк.
Место, на котором месяц назад проводили митинг в поддержку «Мемориала»*, на этот раз полицейских не устроило
Впрочем, судя по публичной кадастровой карте, участники пикета изначально встали на территории парка. Кроме того, на этом же месте месяц назад проводился митинг в поддержку «Мемориала»*, согласованный МОБом так же в парке 50-летия ВЛКСМ, и расположение там демонстрантов тогда не вызвало претензий со стороны правоохранителей. Но сейчас организатор после недолгих препирательств и выкриков «Позор!» всё же подчинился требованиям представителя государства, хоть они, как выяснилось, и были необоснованными.
Судя по публичной кадастровой карте, территория, на которой остановились пикетчики, относилась как раз к гайд-парку
Но и после того как демонстранты отошли от перекрёстка Шаумяна – Ясная, полицейские претензии не закончились – теперь Трошин заявил, что они стоят на территории религиозного учреждения (методистской церкви по адресу Шаумяна, 82 — прим. ред.), и должны покинуть эту территорию, иначе нарушат закон.
Сложилось впечатление, что целью полицейских было выдавить участников пикета с оживлённого перекрёстка подальше вглубь парка — с глаз долой от проезжающих мимо горожан и гостей Екатеринбурга.
Однако и когда пикет переместился вглубь парка, претензии со стороны полицейских не прекратились – теперь они заявили, что участники пикета не соблюдают масочный режим, а также социальную дистанцию, и пригрозили штрафами по статье 20.6.1 КоАП. Скрипя зубами, но даже «безмасочные» пикетчики натянули на лица маски. Отметим, что у некоторых из полицейских, в том числе у сотрудников центра «Э» в гражданском на лице в тот момент не было масок, либо они были надеты неправильно – даже не закрывая нос, однако после прозвучавших требований своих коллег в адрес пикетчиков, и они в большинстве натянули маски.
Сотрудники полиции, центра «Э» и чиновники МОБ внимательно смотрели за пикетчиками
А полицейских вместе с другими представителями государства собралось немало – едва ли не больше, чем самих пикетчиков. На парковке за методистской церковью стояло несколько патрульных автомобилей и автобус, полный полицейских. За антивоенным пикетом наблюдал и замминистра общественной безопасности Александр Клешнин, рядом с домом которого в этот день проходило другое протестное мероприятие – сход граждан против строительства автомойки на месте обещанного сквера.
Замминистра общественной безопасности Свердловской области Александр Клешнин
После того, как пикетчики надели маски и отошли друг от друга на социальную дистанцию, полицейские не оставили попыток найти другие нарушения с их стороны, периодически заявляя, что собравшиеся мешают проходу граждан.
Фото: Владислав Постников
Затем Трошин подошёл к одному из активистов и заявил, что его плакат не соответствует тематике мероприятия. Почему полицейский так посчитал, осталось загадкой, особенно учитывая то, что мероприятие проводилось в гайд-парке, изначальное уведомление с озвученной темой мероприятия письмом МОБ от 14 января (на которое ссылались полицейские, трактуя его как отказ в проведении пикета) вроде как было отклонено, и значит, эта тема вообще не должна приниматься во внимание. По идее в такой ситуации только организатор определяет тему мероприятия, организатор же и решает, какой плакат соответствует ей, а какой нет. Но полиция решила, что плакат нарушает закон, даже не спрашивая организатора, и после недолгих споров мужчина свернул агитматериал.
Плакат, который полицейские заставили убрать, посчитав, что он противоречит теме мероприятия.
Но и даже когда пикетчики никому не мешали, а часть из них уже и вовсе ушла с мероприятия, полицейские нашли ещё к чему придраться – стоявший в сугробе велосипед якобы вызвал у них подозрения, что является угнанным. Они спросили у собравшихся, чей это велосипед, после чего хозяин двухколёсного транспортного средства, правозащитник Сергей Зыков, подошёл к нему и спросил у полицейских, в чём, собственно, подозрения.
Проверка «подозрительного» велосипеда.
На что старший лейтенант Юнусов ответил ему, что велосипед имеет признаки угона. Заявления находящихся рядом людей, что этот велосипед действительно принадлежит Зыкову, на стражей порядка действия не возымели, и они задержали правозащитника, отведя в патрульный автомобиль. Туда же, хоть и с трудом, запихали его велосипед. Зыкова доставили в отдел полиции №5, однако его велосипед по приметам не был похож ни на один из угнанных, и в итоге его отпустили.
В разговоре с veved.ru Зыков сказал, что уже в отделе у него силой выхватили телефон и диктофон, а когда вернули, диктофон оказался без SD-карты. По этому поводу он написал заявление в том же 5-м отделе полиции.
Задержанным оказался не только правозащитник Сергей Зыков, но и его велосипед – двухколесного с трудом, но тоже загрузили в полицейский уазик
«Нейтрализовав» Зыкова, стражи порядка не остановились – стоило одному из участников, стоявшему, правда, без плаката, закурить, как на его оформили протокол за курение в общественном месте. Мужчину продержали в патрульном автомобиле до тех пор, пока пикет не закончился – когда он вышел, все участники уже разошлись.
Протокол был составлен за то, что пикетчик «открыто курил сигареты "Парламент"»
Ещё одну участницу полицейские обвинили в употреблении нецензурной брани, и тоже намеревались составить протокол, но она утверждала, что сказала лишь слово «капец» и подполковник Трошин ограничился проверкой её паспорта. Впрочем, как показывает практика, это не гарантия, что протокол на неё не составят в дальнейшем.
Проверка документов у пикетчицы, выразившейся, по мнению полицейских, нецензурно.
Больше задержаний не было. Мероприятие завершилось около двух часов дня – изрядно замёрзшие его участники, достоявшие до конца, спешно пошли отогреваться в ближайшие кафе.
Мнения юристов
В случае с пикетом 15 января даже для протестных мероприятий власти повели себя весьма странно. Редко когда можно было наблюдать от сотрудников МОБ и полицейских столь пристальное внимание к участникам пикетов и митингов. Ещё неделю назад в сквере на Большакова проходил групповой пикет против «цифрового концлагеря» примерно такой же численности, который обошёлся без эксцессов. Скорее всего, антивоенный пикет прошёл бы примерно так же, учитывая то, что большинство его участников – завсегдатаи протестных мероприятий Екатеринбурга, хорошо знакомые местной полиции, и не замеченные в провокациях или каких-либо агрессивных действиях. Но столь ярым противодействием мероприятию власти сделали всё, чтобы оно вышло незаурядным.
Фото: Владислав Постников
Кандидат юридических наук Юлия Федотова, у которой был успешный опыт оспаривания в суде отказов в проведении публичных мероприятий, по просьбе «Вечерних ведомостей» прокомментировала фактический запрет проводить пикет в сквере на 8 марта – Большакова с юридической точки зрения.
— В случае противоречия между тем, что касается прав граждан, и тем, что касается таких вот бюрократических вещей, приоритет должен отдаваться правам граждан. Плюс на момент, когда была подана заявка, это ещё был гайд-парк. Соответственно, как мне кажется, должно применяться законодательство, действовавшее на момент подачи заявки.
Плюс есть общеправовой принцип о том, что законодательство, которое каким-то образом положение лица ухудшает, не имеет обратной силы. Здесь, поскольку гайд-парком это место быть перестало, логично, что это как раз налагает дополнительные обременения, ухудшает положение граждан. То есть здесь этот общеправовой принцип должен работать.
Ну и из-за того, что в установленные три дня в МОБ не возразили, с формальной точки зрения вполне можно считать, что мероприятие было согласовано в соответствии с ФЗ №54, — резюмировала Федотова.
Плюс есть общеправовой принцип о том, что законодательство, которое каким-то образом положение лица ухудшает, не имеет обратной силы. Здесь, поскольку гайд-парком это место быть перестало, логично, что это как раз налагает дополнительные обременения, ухудшает положение граждан. То есть здесь этот общеправовой принцип должен работать.
Ну и из-за того, что в установленные три дня в МОБ не возразили, с формальной точки зрения вполне можно считать, что мероприятие было согласовано в соответствии с ФЗ №54, — резюмировала Федотова.
Юрист Вера Мангилева, являющаяся также одним из заявителей митинга 22 января, обратила внимание на то, что при воспрепятствовании проведению пикета полицейские и МОБовцы вообще руководствовались не вступившим в силу правительственным постановлением, поскольку в соответствии с областным законом о правовых актах, постановления, касающиеся прав и свобод граждан, вступают в силу только через 10 дней после их опубликования.
Мангилева, а также ряд других участников сорванного 15 января пикета намерены обращаться с жалобами на силовиков в суд и прокуратуру, а также писать заявление в СК на совершение уголовного преступления, предусмотренного статьей 149 УК РФ («Воспрепятствование проведению собрания, митинга, демонстрации, шествия, пикетирования или участию в них»).
Если Мангилева права, то, выходит, что и митинг 22 января активисты на вполне законных основаниях могут провести в сквере на Большакова, поскольку в законную силу постановление, исключающее этот сквер из перечня гайд-парков, вступит только 24 января.
Впрочем, российские суды уже давно в таких случаях встают не на сторону граждан, а на сторону исполнительной власти – даже если любому обывателю нарушение закона с её стороны кажется очевидным. Сегодня, к слову, у активистов в 16:00 как раз началось заседание в Ленинском районном суде Екатеринбурга по оспариванию отказа провести митинг 22 января на площади Труда.
Еще больше фото и видео с акции вы можете найти в нашем телеграм-канале. Там мы вели трансляцию с акции.
* Организация внесена Минюстом РФ в реестр НКО-иноагентов
Владислав Постников, Виктор Кондратенко © Вечерние ведомости
Читать этот материал в источнике
Читать этот материал в источнике
Судебные приставы Пермского края проконтролировали восстановление и ремонт беговой площадки
Пятница, 22 ноября, 10.17
В Берёзовском девушке спалили машину из-за отказа в отношениях
Пятница, 22 ноября, 09.35
По факту стрельбы в ТК Каменска-Уральского возбуждено уголовное дело
Четверг, 21 ноября, 20.51