В Кушве начался судебный процесс по громкому уголовному делу в отношении местного жителя Михаила Сапонджяна, который обвиняется в убийстве своего друга Максима Шалаевских. Труп мужчины с двумя пулевыми ранениями был обнаружен пятого января этого года в его собственной квартире. Подсудимый свою вину признает, но указывает, что стрелял, защищаясь. По мнению потерпевших, сестры и матери погибшего, следователь расследовал дело поверхностно, не углубляясь в детали. Кроме этого, они считают, что Сапонджяна надо судить не только за убийство их близкого, но и по другим статьям Уголовного кодекса РФ.

5 января этого года в Кушве с пулевым ранением в голову и шею был найден труп 33-летнего Максима Шалаевских, работавшего водителем на местном хлебозаводе известного в определенных кругах жителя города. Тело было обнаружено в его квартире, расположенной в многоэтажке в микрорайоне ГБД (Гора Благодать). Родственники длительное время звонили погибшему, но он не брал трубку, после чего к нему пришла мама, в чьей четырехкомнатной квартире он проживал, и нашла его тело с признаками криминальной смерти. Уголовное дело (№ 170005134) было возбуждено в тот же день по ч. 1 ст. 105 УК РФ («Убийство»). Установлено, что смерть наступила в результате двух огнестрельных пулевых ранений с разрушением вещества головного мозга.

«Порядок в жилище был не нарушен, работал погибший в последнее время водителем на отечественном автомобиле «Жигули» седьмой модели на местном предприятии «Кушвахлебпром», возил документы и сотрудников. Сыщики уголовного розыска принимают комплекс необходимых мер, направленных на раскрытие данного резонансного преступления. Полиция устанавливает круг связей погибшего гражданина и отрабатывает различные версии случившегося», — заявлял ранее официальный представитель свердловского полицейского главка полковник Валерий Горелых.


Спустя три недели после убийства в редакцию veved.ru обратилась сестра убитого, Евдокия Шалаевских. Отвечая на вопрос, кому была выгодна смерть брата, девушка говорила, что круг заинтересованных лиц был очень широк — слишком многим Максим перешел дорогу. Она отказывалась называть фамилии и имена людей, которых склонна подозревать в причастности к смерти близкого родственника, опасаясь, что станет жертвой расправы. Уже тогда она подозревала в причастности к смерти брата его друга Михаила Сапонджяна, который после похорон куда-то пропал и не связывался с семьей погибшего.





23-летний Михаил Сапонджян был задержан пятого февраля оперативниками уголовного розыска ГУ МВД России по Свердловской области. Изначально он не признавался в содеянном, отрицая свою причастность к произошедшему. Явку с повинной он написал лишь пятого июля, спустя пять месяцев после задержания — интересная явка с повинной получается (документ имеется в распоряжении редакции).

«Я произвел в Шалаевских один или два выстрела (точные обстоятельства я не помню, так как был сильно напуган)», — пишет Сапонджян.
Он утверждает, что между друзьями произошел конфликт, «в ходе которого Шалаевских напал на меня, нанес один удар, угрожал мне и моей семье причинением смерти, совершением в отношении меня сексуального насилия. Убивать я не хотел, все получилось по неосторожности». Проверить достоверность его слов не представляется возможным: свидетелями тех событий, если верить подсудимому, были только они двое.

По мнению сестры Максима Шалаевских, в квартире мог быть кто-то еще. «Уверена, что Миша был не один, на это указывают следы крови вверху окна, хотя Сапонджян ниже ростом, он бы просто дотуда не дотянулся. Следственного эксперимента на месте преступления не проводилось. Я обращалась к следователю Куванникову с ходатайством о проверке показаний в квартире, где произошло убийство, но мне было отказано. Кроме этого, я просила его повторно проверить Сапонджяна на полиграфе, так как считаю, что на начальном этапе ему были заданы не все вопросы. Пусть его спросят, снимал ли он золото с моего брата, куда дел револьвер, из которого стрелял. Но нет, следователь посчитал, что все необходимые следственные действия он выполнил», — говорит Евдокия Шалаевских.

По факту действий следователя она обращалась в прокуратуру, указав в заявлении, что предварительное следствие проведено формально и поверхностно, не проведены процессуальные действия, которые в полной мере могут раскрыть картину преступления. Но и в надзорном ведомстве девушку не захотели услышать.

По её мнению, следствие заняло странную позицию и по другому вопросу. В частности, она считает, что Михаил Сапонджян должен понести ответственность за незаконное хранение и ношение револьвера, из которого был произведен выстрел. Но в суд поступили материалы дела только по 105-й, «убийственной» статье.

Старший следователь следственного одела по г. Кушве лейтенант юстиции Исаев в августе постановил выделить из уголовного дела № 170005134 (ч. 1 ст. 105 УК РФ) в отдельное производство материалы для дополнительной проверки о наличии в действиях Сапонджяна и его родственника признаков преступлений, предусмотренных ст. 222 УК РФ («Незаконные приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка или ношение оружия, его основных частей, боеприпасов»). В ходе обыска 22 февраля в квартире, где проживал подсудимый, были обнаружены и изъяты 40 патронов калибра 5,45, три пулеметных патрона, 15 патронов калибра 9 мм, пять патронов калибра 8 мм, два патрона калибра 7,62 мм. Револьвера найдено не было. Но он же из него стрелял — это черным по белому написано в материалах уголовного дела, и это признает сам Сапонджян. Почему следствие решило выделить этот состав в отдельное производство — непонятно. Как непонятно и то, почему Сапонджяна судят только за убийство Максима Шалаевских.



Сама история появления револьвера весьма любопытна. Известно, что оружие Сапонджян взял у своего знакомого Артема Штофеля, который его якобы нашел в лесу, но забыл сообщить в полицию о находке.

«Около 3 лет назад я ходил за грибами в лесополосе, не помню точно, где это было. Я был тогда один. Я в траве случайно обнаружил кобуру и рядом лежащий револьвер черного цвета. В барабане револьвера было вставлено два патрона. Я решил себе взять эту кобуру и револьвер, чтобы потом сдать его сотрудникам полиции. Позвонить в полицию у меня тогда не было возможности, так как телефон я оставил дома. Я взял с собой револьвер и кобуру и привез их домой. После этого я забыл, что хотел позвонить в полицию, и револьвер и кобура так и остались лежать у меня дома. У меня в гостях как-то раз, не помню когда, был Сапонджян М.А. Я ему показал этот револьвер и кобуру, сказал, что нашел его, а также то, что он боевой. Он посмотрел, ничего мне не сказал. Примерно за неделю до смерти Шалаевских М.В., я не помню точно когда, Сапонджян М.А. зашел ко мне в гости, попросил у меня дать ему револьвер и кобуру, чтобы носить его для самообороны. Я тогда даже забыл, что он у меня лежит, так как им не пользовался. Я дал ему этот револьвер и кобуру. Он их взял и ушел. Больше я этого револьвера и кобуру не видел. Мне Сапонджян М.А. этот револьвер и кобуру не возвращал, мы с ним по этому поводу не общались», — пишет в своем объяснении Штофель.





«Ну не смешно ли? Пока шел домой, забыл, что нужно позвонить в полицию. А когда показывал Сапонджяну револьвер в первый раз, почему не сообщил? Пусть его тоже проверят на полиграфе, пусть спросят, знал ли он о намерениях Миши, когда тот просил отдать ему револьвер», — говорит Евдокия.
Отметим, что в действиях Штофеля следователь также усмотрел признаки преступления, предусмотренного ст. 222 УК РФ, но на сегодняшний день о предъявлении ему обвинения ничего не известно.



Евдокия Шалаевских намерена идти до конца и доказать, что её брата не только убили, но и сняли с него нательное золото. Кто? У силовиков на этот вопрос пока нет ответа, хотя он очевиден. Как и по эпизоду с револьвером, материалы по краже (ст. 158 УК РФ) выделены в отдельное производство и переданы в МО МВД «Кушвинский». Дознаватель дело возбудил, но в настоящее время оно приостановлено в связи с тем, что «выполнены все возможные следственные действия», а «лицо, подлежащее привлечению к уголовной ответственности, не установлено».



«Это кушвинский каламбур у нас такой в силовой среде. Брат всегда носил при себе золотые украшения: цепочку с крестиком, браслет. Пусть Сапонджяна выдергивают из СИЗО, садят его за полиграф, задают вопросы, работают, а не пишут, что провели все возможные следственные действия. Не все, судя по всему. Кто украл — всем понятно», — продолжает потерпевшая.



Евдокию Шалаевских и её мать уже допросили на суде. Учитывая признание вины, можно предположить, что приговор будет обвинительный. Вопрос лишь, какую позицию займет суд, учитывая показания Сапонджяна, связанные с конфликтом между ним и Шалаевских, а также угрозами погибшего в адрес подсудимого.

Впрочем, на этот вопрос уже ответили судебные эксперты. «Для Сапонджяна М.А. характерна эгоцентричность, эмоциональная неустойчивость, асоциальная система ценностей. Данные индивидуально-психологические особенности нашли свое отражение в его поведении в период совершения инкриминируемого ему деяния. Его действия были внутренне мотивированными, целенаправленными, последовательными», — сказано в заключении судебной экспертизы. Там же отмечен инициативный характер создания конфликтной ситуации (Сапонджян самостоятельно, вооружившись пистолетом, приехал на встречу по собственной инициативе).



Следующее заседание состоится в понедельник, 16 октября. Начало в 10:30.

А жителей Кушвы хотим попросить соблюдать осторожность и быть внимательными, ведь где-то в городе находится единица боевого оружия, оставшаяся ненайденной по вине следствия. Один смертельный выстрел это оружие произвело. Стоит ли ждать второго?

Фото: vk.com

Поддержать редакцию